Второе пленарное заседание: социальная сфера в поиске денег и идей

Второй день работы XIV Апрельской конференции ВШЭ открылся пленарным заседанием «Институты и новая социальная политика». Проблемы образования, здравоохранения, рынка труда обсудили заместитель председателя Правительства РФ Ольга Голодец, ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов, министр образования и науки РФ Дмитрий Ливанов, профессор Университета Мельбурна Саймон Марджинсон, первый заместитель председателя Правительства РФ Игорь Шувалов.

Видеозапись

Ольга Голодец

О приоритетах социальной политики, которыми руководствуется кабинет министров России, рассказала на пленарном заседании вице-премьер Ольга Голодец, куратор социального блока в правительстве.

Первый приоритет — развитие рынка труда. «Тут накопилась масса негативных явлений, — сказала вице-премьер. — В России из 86 миллионов граждан трудоспособного возраста только 48 миллионов работают в секторах, которые нам видны и понятны. Где и чем заняты все остальные, мы не понимаем».

Когда «серый» сектор такой большой, происходит недофинансирование всех социальных расходов. «Ведутся большие дебаты о пенсионной реформе. Много говорится о демографической проблеме, о тех рисках, которые нас ожидают через 10-20 лет. Но основные риски — это те, с которыми мы имеем дело сегодня, это то, что у нас платят все необходимые взносы только 48 миллионов трудоспособных граждан, а остальные — нет», — пояснила Ольга Голодец.

Второй приоритет — повышение квалификации на рынке труда. По уровню занятых в большинстве специальностей работников Россия отстает от мирового рынка труда более чем на 20 лет. Решение этой проблемы будет прописано в законе о профессиональных стандартах.
Чтобы прийти к международным стандартам и требованиям в сфере профессионализма, необходимо унифицировать их с участием профессионального сообщества. Сейчас в России официально существует около 8000 профессий. Этот перечень будет сокращен примерно до восьми сотен. Предстоит «ревизия всех профессиональных стандартов, которые определяют подходы к профессиональной деятельности и ставят мостик между профессией и образованием», — сказала Ольга Голодец.

 

Образ жизни придется менять

Сейчас в России официально существует около 8000 профессий. Этот перечень будет сокращен примерно до восьми сотен.

Россия проигрывает большинству развитых стран по показателю средней продолжительности жизни. У нас она составляет 70 лет, в то время как, например, в соседней Финляндии — 80. Смертность от кардиозаболеваний — лидера причин смертности в РФ — снижается, но стабильно высок показатель смертности от внешних причин: ДТП и отравлений алкоголем, а также суицидов. Необходимо пропагандировать здоровый образ жизни, призвала вице-премьер.

Здоровый образ жизни мог бы сократить количество детей, чьи родители лишены родительских прав. В прошлом году лишены родительских прав 44 тысячи россиян. Большинство — за асоциальное поведение. Сейчас в России 118 тысяч детей воспитываются в детских учреждениях. Большинство из них имеет родителей.

Впрочем, дети, воспитываемые в семьях, также вызывают тревогу. Из 27 миллионов российских детей, 5,6 миллиона растут в семьях с одним родителем, как правило, матерью. При этом 1,7 миллиона человек имеют задолженность по алиментам, то есть отказываются помогать в воспитании собственных детей.

 

Науке требуется финансирование

Дмитрий Ливанов

Россия может укрепиться на глобальном рынке технологий и инноваций, а также в части научных результатов, но для этого нужно многое изменить, отметил министр образования РФ Дмитрий Ливанов. За последние десятилетия в разы выросли государственные инвестиции в науку. По масштабам госрасходов на науку Россия входит в десятку ведущих стран, а по объему госинвестиций в инновации находится на уровне Франции и Великобритании. «Но где вы видите результаты этих инноваций?» — задал риторический вопрос Ливанов. Существующая научная инфраструктура не нацелена пока на получение значимых конкурентоспособных результатов, констатировал министр. В России большое количество вузов, множество институтов, академий наук, но в целом — ввиду проблем структурного характера — эффективного развития науки не происходит.

Тем не менее, Дмитрий Ливанов отметил, что наука недофинансирована: «Мы на порядок отстаем от США, в пять раз от Китая. И доля затрат на научные исследования в ВВП остается низкой и, конечно, недостаточной для страны, которая ставит амбициозные цели в этой области», — подчеркнул министр образования. Сейчас на науку правительство тратит 1,12% ВВП.

Однако министр считает, что без перехода к новым структурам и механизмам бизнес не будет инвестировать в науку, а в результате не будут достигнуты целевые показатели, связанные с общим ростом инвестиций в научные исследования. «Фактически надо перейти к модели, когда государство будет тратить деньги не на поддержку организаций и структур, а на поддержку ученых и групп ученых», — объяснил министр перспективную модель финансирования.

В области образования главный приоритетом Дмитрий Ливанов считает повышение его качества. По доступности высшего образования мы чемпионы, «предложения мест в вузах превышает число выпускников, но за ними часто не стоит качественное образование».
Необходимо создавать новые стандарты качества образования. Для этого есть три линии работы: борьба с псевдовузами и псевдообразованием, стимулирование тех, кто готов развивать систему образования, и создание механизмов саморегулирования в системе образования. Вузы, которые не будут соответствовать стандартам качества подготовки специалистов, должны быть оптимизированы, то есть присоединены к более сильным университетам или же должны специализироваться на подготовке бакалавров, заключил Ливанов.

 

Бюджетные средства — для инфраструктуры

Первый вице-премьер Игорь Шувалов, который в большей степени отвечает в правительстве за экономику, а не решение социальных вопросов, говорил о проблемах экономического роста в стране. Правительство видит как опасности консервативной бюджетной политики, так и проблемы ее смягчения, заверил он. Опасность консервативной бюджетной политики в том, что в нынешней «тяжелой ситуации», считает Игорь Шувалов, без мер бюджетного стимулирования у экономики страны есть риск свалиться в рецессию.

Первый вице-премьер заверил также, что правительство постоянно следит за ситуацией в стране, отслеживает возникающие дискурсы и готово откликнуться на любые конструктивные предложения.

Проблема бюджетного стимулирования — в отсутствии адекватных механизмов. В частности, заместитель главы правительства признал, что оказалось невозможным прописать в трехлетнем бюджете финансирование госпрограмм. Правительство готово финансировать крупные проекты, но только на условиях возвратного кредитования. Однако под него нет проектов. «Компании не хотят получать капитал на условиях возврата, — отметил Игорь Шувалов. — все хотят получать прямое бюджетное финансирование». Он также признал, впрочем, что главная причина — в дороговизне кредитов. Крупные проекты, которые готово финансировать государство, не дают столь высокой окупаемости, чтобы вернуть кредиты. Кроме того, отметил Шувалов, дороговизна денег закрывает путь к крупным проектам для новых предпринимателей.

На этом фоне правительство постоянно сталкивается с призывами к тому, чтобы «распечатать кубышку» и за счет сырьевых доходов обеспечить дешевый кредит. Первый вице-премьер подчеркнул, что правительство не готово отказываться от бюджетного правила даже для решения самой главной, по словам Шувалова, проблемы — неразвитости транспортной инфраструктуры (бюджетное правило предусматривает, что дополнительные нефтегазовые доходы федерального бюджета должны направляться в Резервный фонд до тех пор, пока его величина не достигнет 7% ВВП; только после этого дополнительные доходы можно будет направлять в Фонд национального благосостояния (ФНБ) или на финансирование инфраструктурных и других приоритетных проектов). Игорь Шувалов считает, что бюджетное правило может быть отменено только в случае кризиса, подобного тому, что был в 2007-2009 годы.

Первый вице-премьер заверил также, что правительство постоянно следит за ситуацией в стране, отслеживает возникающие дискурсы и готово откликнуться на любые конструктивные предложения. Но к сожалению, сказал Шувалов, в политическом поле мы видим много пожеланий, требований, и совсем не встречаем дискуссий, позволяющих делать практические выводы и переходить к конкретным мерам. В то же время Шувалов высоко оценил роль экспертного экономического сообщества и заверил, что правительство с большим вниманием относится к работе экспертов.

 

Образование и медицина страдают от недофинансирования

Ярослав Кузьминов

Государство недофинансирует сферы образования и здравоохранения, констатировал в своем выступлении ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов. К примеру, на здравоохранение в РФ тратится 3,6% ВВП, в Италии — 5,1% ВВП, а в США — 16% ВВП. На образование в России тратится 4,1% ВВП, и к 2015 году этот показатель снизится до 3,5% ВВП.

«Правительство снова готово реформировать социальную сферу на принципах ее недофинансирования, но этого сделать нельзя», — настаивает Кузьминов. Если государство не увеличивает финансирование систем образования и здравоохранения, то тогда нужно вводить систему соплатежей для тех, кто платить может, и компенсационных соплатежей для тех, кто платить не сможет. Но и этого не делается. Средний класс мог бы нести частичное бремя софинансирования социальной сферы. Тем более, что сейчас к среднему классу можно отнести примерно 30% россиян, а к 2020 году их количество возрастет до 35%. Частичная платность социальной сферы все равно существует де-факто. Но специфика ситуации такова, подчеркнул Кузьминов, что при ее нелегальном статусе это бьет по самым незащищенным слоям населения.

Между тем, готовность родителей частично оплатить образование своим детям стала одной из причин успешного роста постконфуцианской модели образования в Азии, рассказал профессор Центра исследований высшего образования Университета Мельбурна Саймон Марджинсон. «Будущее мировых знаний придет из Восточной Азии вместе с распространением постконфуцианской модели образования, — предсказал он в своем докладе. — Больше всего постконфуцианская модель влияет на школьное образование, когда упор делается на дополнительное образование в школах, а также репетиторство. Важными факторами повышения качества образования в Восточной Азии стали убежденность семей в необходимости образования и готовность родителей оплачивать образование детей. К примеру, в Южной Корее объем семейного финансирования образования превышает 3% ВВП».

В результате школьники из стран Восточной Азии показывают очень высокие результаты, например, по математике. Так в Шанхае 51% школьников при проверке оказались в наиболее сильных группах и только 3% — в двух самых слабых.

Образование стремительно развивается в Восточной Азии, и тамошние университеты могут перехватить у США лидерство по количеству научных исследований, полагает Саймон Марджинсон. В этом регионе расходы на НИОКР к 2020 году превысят аналогичные расходы США. Южная Корея инвестирует в НИОКР 3,6% ВВП, Тайвань — 2,93% ВВП, США — 2,88% ВВП, а Китай — 1,7% ВВП.

Кроме того, стремительно растет число публикаций восточноазиатских университетов в научных журналах. Сейчас количество публикаций профессоров и студентов американских университетов составляет 200 тысяч в год. С 1995 по 2009 год число публикаций профессоров и студентов из Восточной Азии выросло с 77 тысяч до 190 тысяч.

 

Мария Селиванова, специально для новостной службы портала ВШЭ

Фото Никиты Бензорука